Х. Баасансурэн: Если бы Будда ожил и взглянул на современное состояние собственного учения, он был бы огорчён

Подставки для столбов в Эрдэни-Дзу

Интервью с ламой-настоятелем монастыря Эрдэни-Дзу, Хандсурэнгийном Баасансурэном. Его имя в этом блоге не раз упоминалось: например, тут и тут. На этот раз это перевод его недавнего разговора двухнедельной давности с журналистом В. Нэргуем. 

— Давайте начнём разговор с истории монастыря Эрдэни-Дзу.

— Наш монастырь — первая обитель буддизма в Монголии. Это подтверждают находки времён начала распространения буддизма, редкие археологические реликвии, обнаруженные в окрестности Эрдэни-Дзу. Согласно иностранным исследователям, монастырь основал в Каракоруме хаган Угедей в пределах своего Стотысячелетнего дворца. В нём было свыше десятка храмов и девяностометровая часовня.

— Значит, предание о том, что он возник в период правления Сайн-хана Абатая, — неверное?

— Сайн-хан Абатай, «пригласив» в монастырь защитника Гомбо, лишь способствовал дальнейшему распространению буддизма. В тот период халхасцы и ойраты сильно враждовали, и к его времени множество прекрасных храмов было уничтожено. С того периода монастырь пережил своё второе рождение.

— …И вновь пал в период Великих репрессий. Как же он смог сохраниться в те тяжёлые годы?

— 1930-е, — период репрессий, — подразделяется на два периода. Тогда здесь проживало полторы тысячи лам и хувараков. Все ламы занимались обучением. Было шестьдесят аймаков, около 65 храмов и святилищ, монастырь широко славился своей церемонией цама. В то время всех лам страны разделили на две группы. 30 тысяч было казнено, 20 тысяч приговорили к заключению, а из молодых лам сформировали рабочие артели. 2013 храмов было обращено в ничто, как подсчитано в исследованиях. Конечно, это моровое поветрие в первую очередь и затронуло Эрдэни-Дзу. Однако в 1944 году Чойбалсан распорядился взять его под госзащиту, и так сохранились те храмы, что существуют по сей день.

— Почему вдруг Чойбалсан-гуай принял такое решение?

— Монгольские делегаты ездили по стране, собирая подарки для Красной армии. Между тем исполнявший обязанности председателя Высшего государственного совета Крем, русский, обвинил их в том, что, оставив без надзора и внимания ценности религии, они практически полностью утратили их. И вот, из-за этого замечания и было, по словам Ц. Ширэндэв-гуая, сохранено несколько храмов и монастырей.

— Говорят, что в это время в монастырь прибыли американские представители, чтобы поклониться, и были поражены им. Что вам об этом известно?

— В 1944 году у нас гостили американские представители. Они знали, что страна наша буддийская, и, думая, что у нас много храмов и монастырей, намеревались посетить их. Но к этому времени вера пережила крах. Сохранилось лишь несколько бесхозных храмов. В это время наши руководители, связавшись со Сталиным, получили новые указания. Они собрали около сотни лам и распределили их по храмам. В тот самый год Чойбалсан набрал тридцать человек и отправил их в новообразованный музей Эрдэни-Дзу, взятый под государственную охрану.

— А с какого времени он вновь стал обителью буддизма?

— По постановлению предсовмина Ж. Батмунха монастырь Эрдэни-Дзу вновь стал местом, где отправляются буддийские службы, в нём поселилось 17 лам, и он был восстановлен в прежнем статусе. Сейчас у нас свыше полусотни лам и хувараков, небольшая школа, храм для созерцаний, храм нагов, осуществляющий программы по защите окружающей среды помимо государственных организаций. С тех пор, как нас включили в перечень мирового наследия, монастырь опять перешёл в ведение государства.

— Говорят, во время войны монастырь Эрдэни-Дзу использовался для хранения оружия.

— Конечно, его использовали под разные цели, это понятно. Но, согласно тому, что я слышал, оружейным складом он никогда не был, это неправда.

— Слышал, что вы нашли много связанных с вашим монастырём редких изображений?

— Да, это очень редкие и красивые вещи. Нами найдено много связанных с ним вещей, начиная с самого первого его чертежа. И сведения устных преданий, и источники, что документальные, что вещественные, и фотографии — всё это суть реальная история. С давних времён русские отправляли многих людей, сделавших много фотографий монастыря. По сей день много ценных фотографий находится в руках частных лиц. Из хранящихся у нас сейчас изображений самое старое — от 1890 года.

— А которая из сохранившихся до сегодняшнего времени построек самая древняя?

— Это столб у главного храма. Его воздвигли 15 числа среднего летнего месяца 1586 года. Написано, что по этому поводу Сайн-хан Абатай пригласил стихотворца.

— Сколько настоятелей было в Эрдэни-Дзу с основания и по сей день?

— На данный момент в Эрдэни-Дзу было 25 настоятелей. Первый из хамбо, Лувсандагвадоржо, жил во второй половине XVIII века. Именно он заложил основу того, что мы нынче знаем как монастырь Эрдэни-Дзу, провёл огромную организационную работу, пронёс на своих плечах великую ношу. Самый последний хамбо-хубилган в восьмидесятилетнем возрасте был в 1938 году расстрелян.

— Делаются ли исследования построек монастыря со стороны специализированных архитектурных организаций?

— Мы постоянно проводим их ремонт и реставрацию. После того, как нас включили в перечень культурного наследия человечества, это стало особенно важным делом. В связи с тем, что в Хархорине творилась древняя монгольская история, к вопросу его охраны подключились многие иностранные учёные и специалисты. Так что не то чтобы построить какой-то новый храм — новую выгребную яму-то просто так вырыть у нас права нет. Наша земля хранит слишком много истории, и, прежде чем это сделать, нужно предпринять археологическое исследование. Как бы там ни было, в первую очередь нужно сохранять существующие храмы в их нынешнем состоянии.

— Какое внимание уделяется вопросу обучения, образования лам?

— Ламы наши все в основном молодежь. Я, например, 22 года обучался буддизму. В нашем училище обучаются свыше двух десятков мальчиков. Пятеро ребят учатся в Индии. Недавно поступило ещё двадцать детей. Хоть мы и не достигли ещё высокого уровня буддийского просвещения, но ведь, без какого бы то ни было образования, невозможно творить благо другим. Так что вопрос образования у нас находится под пристальным вниманием. Я основал буддийское училище в 1995 году. Сегодня наши монастырские ламы проповедуют буддийское учение верующим понятным, современным языком, ведут работу по просвещению народа.

— В последнее время то и дело появляются слухи, что из Эрдэни-Дзу пропадают статуэтки бурханов. У вас ведь пропадали какие-то ценные предметы?

— Музей Эрдэни-Дзу, который находится рядом с нами, управляется и охраняется отдельно. Ламы к нему отношения не имеют. Некоторое время назад появились сведения о тои, что из Эрдэни-Дзу что-то пропало. Это пропажи не из храма, а из музея. Собственно, поднимался вопрос о том, что ответственный за фонды музея Эрдэни-Дзу подменяет старинные статуэтки репликами, а оригиналы сплавляет на сторону. А о том, что из музея что-то теряется без ведома руководства, разговоры редки.

— В этом музее есть ведь совершенно уникальные экспонаты, литература?

— Свыше ста восьмидесяти образцов буддийского искусства. Столь большого числа больше нигде нет. И особенно важно обеспечивать им надлежащие условия хранения. Например, в центральном монастыре, Гандантэгченлине, уникальных экспонатов шестьдесят. Зато коллекция литературы здесь весьма скромная, такая же, как и собрания других монастырей

— Много ли статуэток авторства Ундур-гэгэна?

— Мне доподлинно неизвестно. Именно им изваянных статуэток вроде бы нет. Но я слышал, что есть сделанные его учениками. Но всё это — в ведении музейщиков, и они запрещают их осмотр. Я вот был в фонде всего один раз.

— Приносят ли пожилые верующие к вам в монастырь старинные вещи, связанные с религией?

— Практически не несут. Ведь нынче ими торгуют практически в каждой лавке, делают на них деньги. Но, в частности, в особенности несут статуэтки и тексты.

— Хархоринцы кажутся более набожными, нежели население других районов. Отчего это?

— Здесь — земля древнего культурного наследия и исторической памяти. Старики говорят, там, где издавна сильна вера, она не прерывается. Вот почему у нас тут верующий регион. К примеру, практически в каждой семье есть сутры, барабанчики-хурдэ.

— Верующие чаще всего заказывают чтение Сокровищницы удачи и Ганджура. Как насчёт того, чтобы перевести эти сочинения на современный язык?

— Говорят: чуть только верующий приходит к ламе, тут же просит его почитать Ганджур. Это сочинение почитается как слова самого Будды. Между тем, Ганджур был записан Анандой и Макхатой. После его кончины события его жизни были записаны литературным языком того времени. Или что касается Сутры Золотого Света. Там говорится: в городе, мол, собралось много-много тысяч людей. И вот одноимённый хубилган, «встав и преклонив правое колено, так вопросил…» — так там написано. Конечно же, эти тексты запечатлели своеобразную речь и отношения того времени, какие-то другие аспекты тогдашнего быта. Однако мы понимаем это всё как какие-то сакральные вещи. Так что при молитвах нужно понимать подоплёку и внутреннее содержание текстов, а слепая молитва — вещь бессмысленная.

— Так значит, слепая вера совершенно не нужна?

— Не только слепая, но и вообще любая вера — палка о двух концах. Она способна даровать успокоение. Почему так расплодились шаманы? — они выполняют функции психологов. До них этим занимались исключительно ламы. Теперь они так не могут. Когда в жизни человека возникают какие-то проблемы, он к кому-нибудь обращается. И вот на этом «рынке» сегодня ламы стоят бок о бок с шаманами.

— Получается, что и храм — это предприятие сферы услуг, наподобие магазина?

— Храмы ни в коем случае не являются центрами оказания услуг. Так было с самого начала. Духовенство — это не то, что заказные астрологи, предсказатели человеческой судьбы. Верно, что астрология возникла на потребу житейских нужд. Однако люди, изучавшие религию, делали это с одной-единственной целью — объединив усилия, предаваться познанию буддизма. Затем стали строить ступы, принимать просьбы прочитать то или иное учение. Но сегодня храмы постепенно становятся предприятиями сервисной сферы. Это совершенно извращённый подход. Людей нужно привлекать в храмы лишь ощущением того, что там собраны люди, преданные созерцанию и постижению Учения.

— Как следует исправлять нестроения человеческой души?

— Человек становится подлинно богат, лишь избавившись от пороков. Мы должны внушать, что, избавившись от ненависти, нужно наполнить освободившееся пространство состраданием. Буддизм показывает путь к освобождению от пороков, и воздерживается от указания пути к их поддержанию.

— Тогда как насчёт начитываний, направленных на обогащение?

— Сегодня для заказа начитывания Баян-Намсарая собираются тысячи людей, однако проповеди собственно Учения Будды посещают от силы пять человек. Ламы убедили людей в том, что это начитывание ведёт к обогащению. Это заблуждение должно быть непременно развеяно.

— Если бы Будда ожил и явился в наше время, то что бы он сказал о нынешнем состоянии своего учения?

— Он был бы очень огорчён и удивлён. Учения и наставления, указующие преподанный им изначально путь, подвержены искажению на сто процентов. Я думаю, что моя задача лишь в том, чтобы исправлять подобные ошибки и искажения. Потому что если буддизм у нас будет и дальше существовать в том же духе, что и сейчас, в будущем будет всё тяжелее.