Калмыцкие экзамены Далай-ламы

Одним из тех немногих российских лам, что сумели не только пережить тяжёлый период сталинских репрессий, но и увидеть начало возрождения буддизма в России в начале 1990-х, был легендарный калмыцкий монах Санджи Уланович Уланов (Уланкиев), известный в народе как Санджи-гелюнг. Годы его жизни, — он явился свидетелем почти всего ХХ века, — а также нелёгкая судьба и всенародное почитание на склоне лет, роднят его с другим «патриархом» буддийской сангхи нашей страны, бурятским наставником Дарма-Доди Аюшеевичем Жалсараевым.

Санджи Уланович родился в 1903 году, в год основания в калмыцком посёлке Ики-Чонос Чёёря-хурула, и через десять лет, когда при нём открылось училище цанида, поступил туда на философский факультет. Ещё через десять лет, окончив учёбу и получив обеты полного монаха — гелюнга — он был направлен в Сальские степи.

В годы массовых репрессий Санджи-гелюнга арестовали в Ростове-на-Дону и отправили на Колыму, где он провёл почти 25 лет, поскольку даже после освобождения он был вынужден остаться там вольнопоселенцем. Лишь когда калмыцкий народ, полностью депортированный в Сибирь в годы войны, был в 1956 году реабилитирован, Санджи-гелюнг смог вернуться в Калмыкию в 1957 году. Но и на родине он был вынужден жить в разных местах, так как до 1989 года находился под негласным надзором.

Он был уже глубоким стариком, когда в 1991 году состоялся исторический визит Далай-ламы в Калмыкию. Рассказывают, что при их первой встрече Далай-лама склонился перед ним и головой дотронулся его рук, преподнеся ему белый хадак. Это был традиционный знак почёта, оказываемый младшим монахом старшему; к тому же, Санджи-гелюнг на тот момент являлся чуть не единственным осколком старого калмыцкого монашества. Однако Санджи Уланович сперва отнёсся к нему подозрительно: мол, все говорят, что это Далай-лама, а настоящий ли? Ведь сколько времени его было не видно, не слышно. И решил устроить ему проверку, начав читать вслух тибетский ритуальный текст. Далай-лама поначалу замешкался, но вскоре начал различать знакомые слова, и, наконец узнав читаемое, присоединился к старому гелюнгу. Чтение они закончили вместе, в один голос. Тут Санджи-гелюнг оттаял, выказал почтение Далай-ламе и во всеуслышание объявил, что Далай-лама — подлинный.


В ходе их встречи Далай-лама спрашивал у Санджи-гелюнга о том, что происходило с калмыцкими хурулами в первые десятилетия советской власти, о его пребывании в лагерях, а также о нынешней жизни.

Сфотографировавшись вместе, они засвидетельствовали, что буддийская традиция в Калмыкии всё же сумела пережить наиболее тяжёлый период своей истории и осталась непрерывной. Когда же в 1993 году в Индию была направлена первая группа калмыцких ребят для обучения в монастыре Дрепунг Гоманг, он сказал: «Наконец я могу со спокойной душой покинуть этот мир, не беспокоясь о будущем своего народа», и через три года после этого скончался. Но в Калмыкии до сих пор сохраняются прямые линии преемственности буддийских учений, звеном которых явился Санджи-гелюнг. Например, главный его ученик, Баатр Элистаев (Гонпо Дордже) — ныне действующий настоятель Оргакинского хурула. Носителем одной из практик, переданных ему Санджи Улановичем, является и автор этого блога.