Как родилась «Лунная кукушка»

Из музея Данзанравжи в Сайншанде

Гобийский Догшин-нойон-хутухта Данзанравжа вместе с певицами и хуурчи, сопровождаемый свитой, приехал в Алашань и на несколько дней остановился там, устроив музыкальное празднество. Между тем местные жители, увидав это, так доложили алашаньскому нойону: «Из северной Монголии прибыл пьяница, которого кличут великим чародеем, в сопровождении множества женщин и девушек, устроился у нас и производит шум и гам, отчего нам, простым людям, выходит неудобство и смущение». Тогда алашаньский господин призвал к себе лхарамбу Агваандандара по прозвищу Алша-ван и сказал ему: «Нет житья от этого гобийского пьянчуги! Яви перед ним волшебную силу, потягайся в знании учения, и заставь его убраться прочь!» А этот Алша-ван, Агваандандар-лхарамба, хоть и был в преклонных летах, однако был человек очень образованный, сведущий в науке, много где побывал и многому был научен. Приехав к Данзанравже, Дандар-лхарамба поздоровался с ним, Данзанравжа же в ответ на приветствие протянул ему драгоценную рюмку с водкой. Дандар-лхарамба со словами, мол, водку не пью, от десяти чёрных грехов воздерживаюсь, обмакнув в водку безымянный палец, совершил подношение-нанчод, и вернул её хозяину. Данзанравжа, поняв, что Дандар-лхарамбу прислал алашаньский нойон, прошептал что-то над водкой и сказал: «Выпейте, представив, что это вода, а вы — корова». Тогда водка в рюмке начала кипеть от краёв, водочный запах испарился, и она обратилась в воду. Так и познакомились эти двое, и долго потом беседовали, а под конец Дандар-лхарамба сказал ему: «Подари мне свою чудесную рюмочку! Мне такой нигде больше не сыскать, ну а ты не обеднеешь». Чуть только он засунул её себе за пазуху, Данзанравжа, засмеявшись, сказал: «Ну коли так, дайте мне тогда „Жамъянмядаг-догжид“ — „Жизнеописание Купавницы“». Оно-то и стало первоисточником для написанной впоследствии Данзанравжой музыкальной пьесы «Житие лунной кукушки». После этого, чуть было приподнялся Данзанравжа для получения благословения от Дандар-лхарамбы, как тот тоже немедля последовал его примеру, и так-то с глубоким почтением они благословили друг друга. Вернувшись к господину Алашаня, Дандар-лхарамба сказал: «Навестил я гобийского Нойон-хутухту. В низком ключе посмотреть — так он не уступает могучему Маре, а если в высоком — так он не иначе как утвердившийся на десяти землях бодхисаттвы. Я помолился ему». Подумал тогда нойон: «Если уж наставник — и тот ему помолился, то мне и подавно следует съездить к нему на поклон», приехал и поклонился Данзанравже.

Эту историю рассказал житель Южногобийского аймака Л. Мажаа в 2008 году. А вот как эта встреча хутухты и лхарамбы прошла в изложении монголоведа Х. Сардара, в его статье «Данзанравжа: Свирепый пьяница-владыка Гоби» (cc.283–284):


В Алашане Равджа также установил тесные связи с местным принцем, или ваном, который пригласил его для усмирения демона в год крысы (1831). Во время его визита монах по имени Алаша Нгаванг Тендар-лхарампа (тиб. A la sha Ngag dbang bstan dar lha rams pa, 1759/1831–1840) решил испытать знания Равджи касательно демонов и буддийской философии. Войдя в его палатку, он увидел, что тот сидит перед известным писанием желтошапочников «Этапы Пути» (тиб. Lam rim chen mo), потягивая алкоголь из чаши из черепа и держа за руки шестнадцатилетнею девушку. Шокированный таким сочетанием священного писания, алкоголя и сексуальных заигрываний, монах начал нападать на Равджу:

— Зачем ты явился?
— Убить демона, — ответил Равджа.
— Где этот демон?
— Перед лицом разделяющего невежественного сознания, что видит два вместо одного.
— Как собираешься ты одолеть этого демона? — спросил Тендар.
— Я одолею его мудростью бессамостности.
— Где же ты собрался побеждать его?
— В пустом пространстве, — ответил Равджа.

Позже, когда ученики Тендара спрашивали его о том, какие впечатления оставил у него Равджа, он сказал:
— Если он честен, то он как минимум бодхисаттва, если лжёт — то Мара. Что до меня, я отнёсся к нему с уважением. А вы думайте, что хотите.

Sardar H.  Danzan Ravjaa: the Fierce Drunken Lord of the Gobi // The Mongolia-Tibet Interface: opening new research terrains in Inner Asia: Proceedings of the Tenth Seminar of the International Association for Tibetan Studies, Oxford, 2003. — Leiden, Boston: Brill, 2007. — P. 257-294