Обзор хурэнских кочевий
Этот очерк открывает собой сборник докладов на прошедшей в
2012 году в Улан-Баторе конференции «Сто лет Нийслэл-Хурэ». Его автор – О.
Сухбаатар, профессор улан-баторского колледжа «Чингисхан», по специальности –
учитель географии. 30 лет проработал в Институте географии при Академии наук; в
2000 году получил профессорское звание, с 2003 года – замдиректора колледжа «Чингисхан»
и заведующий факультетом туризма. Основные направления его исследований – это экономическая
география, география населения, историческая география и туризм, всего у него
свыше 120 публикаций, две монографии, соавтором он выступил в 30 книгах. При
всех заслугах Сухбаатар-гуая, нельзя не заметить в этом очерке некоторую
сумбурность, непоследовательность в изложении исторического материала, что
бросается в глаза в первую очередь. Вместе с этим, доклад содержит ряд
любопытных сведений о монгольской топонимике, фрагменты устных историй и обзор
результатов проведённых под руководством самого Сухбаатар-гуая полевых исследований.
Перевод по ист.: Сүхбаатар О. Өргөөгөөс Нийслэл Хүрээ (Хүрээ нүүдлийн тойм) / Нийслэл хүрээ 100 жил. Эрдэм шинжилгээний хурлын итгэлүүдийн эмхтгэл. — Улаанбаатар: Yсэг, 2012. — 5-22 дахь тал.
Столицы большинства государств мира при смене своего
местоположения или при переносе их в другие города соответственным
образом меняли и своё имя. Столицы РФ, Китая, Японии, США, Кореи, Индии,
Германии, Вьетнама, Бразилии и ещё десятков других государств перемещались
с места на место именно таким образом. Остатки столиц некогда
зародившихся, образовавшихся в Монголии единых и мощных государств
встречаются на территории Архангайского, Булганского, Восточного,
Восточно-Гобийского, Уверхангайского, Центрального и Хэнтийского аймаков.
Остатки столиц некоторых монгольских государств располагаются
и за границами современной Монголии.
 |
| О. Сухбаатар |
Местом возникновения столицы сегодняшней Монголии,
Улан-Батора, и проведения соответствующего обряда считается
Ширээт-Цагаан-Нуур, а затем Урга, она же Хурэ, в процессе
перекочёвки оседала в течение более или менее длительного времени
в разных местах, о чем повествуют чрезвычайно распространённые
в Архангайском, Уверхангайском, Булганском, Селенгинском, Центральном
и Хэнтийском аймаках старинные предания и легенды; всего же,
если верить этим сведениям, мест таких стоянок насчитывается свыше полусотни.
Согласно же упомянутому в религиозной и историографической
литературе, с момента интронизации Ундур-гэгэна Дзанабадзара Хутухтинское,
иначе Гэгэновское, Хурэ снималось с места и оседало более чем
в 30 местностях. Ставка хутухты кочевала согласно с устоями
специфического монгольского образа жизни, древними традициями
пастбищно-кочевого скотоводческого хозяйства, и прочими насущными
и неизбежными нуждами и обстоятельствами.
После того, как в 1380 и 1410 годах, дважды
захватив Каракорум, войска Минского государства уничтожили тысячи людей
и предали все его постройки огню и разрушению, монгольские нойоны
в случае попытки основания нового крупного города и концентрации для
этого населения в условиях постоянной угрозы нового военного вторжения
столкнулись бы с большим риском. В особенности же
монгольская знать, осознавая огромную опасность для возрождения страны
скопления в одном месте многочисленного населения в условиях внешней
угрозы, опасались оседлости своих подданных и специально рассредоточивали
тех из них, кто желал бы осесть или уже успел это сделать,
а также в связи с поддержанием лишь кочевого хозяйства, прямо
запрещали основание земледельческих, городских поселений.
Не ограничиваясь этим, ханы и нойоны
не возводили дворцов и для самих себя, вели кочевой образ жизни
наряду со своими подданными. Такая практика защищала население
от захватчиков, обладавших многочисленным населением и военными силами,
а занятие отличным от своих оседлых соседей типом хозяйства сводило
к возможному минимуму культурное влияние оседлых стран, что
со временем вошло в традицию. Бытовые условия, особенности трудовой
деятельности, отличия жизненного опыта стали основным способом препятствования
усвоению культуры оседлости. Пастбищно-кочевая экономика стала главным фактором
сохранения и укрепления основ монгольского образа жизни.
Влияние этого подхода монгольской знати сохранялось вплоть
до 1700-х годов, просматриваясь в практике перекочёвок Хурэ
во время Дзанабадзара. После подчинения маньчжурам, с усилением
влияния религии и распространением строительства храмов и монастырей,
на кочевой способ существования хутухтинской ставки начал оказывать влияние
оседлый образ жизни, и в определённый период хурэнское кочевье
перешло на полуоседлое положение. Из-за строительства цогчин-дугана,
других крупных храмов и ступ-святынь пространство кочёвок постепенно
суживалось, и в конечном итоге поселение окончательно осело
в одном месте. Между тем, до 1778 года, то есть
в течение приблизительно 140 лет, ставка хутухты почти тридцать раз
переезжала с одного места на другое.
В связи с тем, что в период маньчжурского
господства места кочёвок и стоянок Хурэ оказывались в пределах разных
административных образований, в связи с изменением их границ
и насильственным перемещением населения с одного места
на другое, информация относительно мест стоянок Хурэ терялась, постепенно
вытираясь из памяти даже и местного населения. Однако благодаря
возможности использования сведений из жития Дзанабадзара и других
письменных источников, а также имеющих к этому отношение
разнообразных архивных документов, возможность изучения и установления
маршрута перекочёвок Хурэ сохранялась.
В конце 1950-х годов исследователь Л. Дугэрсурэн
сопоставил названия местностей кочёвок и стоянок Хурэ с перечнем
годов, и опубликовал их. В работах последующих исследователей
результаты его работы копировалась и учитывалась без добавлений, так что работ,
уточняющих, в каких именно современных аймаках и сомонах кочевало
Хурэ, и не изменились ли с тех пор названия каких-либо
местностей, не было.
С 1979 года, в процессе подготовки
празднования юбилея 340-летия столицы, исследователь О. Сухбаатар
и журналистка С. Лхагвасурэн начали собирать источники
по проблеме перекочёвки Хурэ, и запустили посвящённый этой теме цикл
радиопередач, что послужило стимулом для дальнейшего исследования темы
перекочёвок Хурэ.
В 1994 году, в ходе празднования 355-летней
годовщины, опубликованные в рамках этого цикла сведения были уточнены,
число допущенных ошибок уменьшено, и он пополнился новыми выпусками.
С опорой на собранные в этом цикле данные были выяснены
соответствия мест кочёвок и стоянок Хурэ с названиями нынешних аймаков
и сомонов. С целью исторического удостоверения результатов работы
этих исследований, — что стало бы важным подспорьем в развитии
регионального туризма, — а также с целью основания
соответствующего мемориального комплекса, в 1998 году было направлено обращение
к столичному руководству. Ответработники столичной канцелярии
Ц. Болдсайхан и Г. Нямсамбуу с самого начала оценили эту
программу и оказывали ей поддержку. С 1999 года над
её осуществлением начала работу команда учёных, в число которых вошли
доктор географии, профессор, народный учитель Монголии Ш. Шагдар, доктор
исторических наук С. Идшинноров, С. Инчинноров, О. Пурэв, С. Энхжин,
географ О. Сухбаатар. Научным руководителем экспедиции стал профессор
О. Сухбаатар.
Исследования проводились по трём главным направлениям:
1). Осуществление архивных и полевых исследований
с целью точно установить места перекочёвок и стоянок Хурэ;
2). Создать исторически обоснованный памятник,
3). В результате исследований: а). сделать научные
публикации и б). снять документальное кино.
Было рассчитано, что работу по уточнению сведений,
собранных с 1979 года в ходе полевых исследований в рамках
создания С. Лхагвасурэн и О. Сухбаатаром радиоцикла, возможно
провести в короткий срок.
В горах Их-Монгол и Бага-Монгол, Хойт,
Урд-Шилуустэй, в западной оконечности гор Батхаан и по настоящее
время много оленей, аргалов, диких козлов, корсаков, манулов и тарбаганов.
В окрестностях песков Монгол-Элс — немалое количество волков.
По долине озера Ширээ-Цагаан можно проехать лишь по правой стороне,
на автомобиле. Вероятно, именно здесь, с верным расчётом на то,
что расположенные вкруговую горы могли бы сослужить хорошую службу
в деле обороны от внезапного вторжения, была проведена церемония
интронизации Дзанабадзара — в то время состояние государственной
власти в Монголии едва ли можно было назвать устойчивым.
С другой стороны, выбор этого места мог быть продиктован и теми
соображениями, что оно находится практически точно в географическом центре
страны.
Горы Их-Монгол богаты можжевельником, как и всё
пространство до вершины Ширээ, что тоже могло явится аргументом для выбора
для обряда именно Ширээ-Цагаан-Нуура. Позже, в 1672 году, благодаря
природным условиям Ширээ-Цагаан-Нуура, а также учитывая то, что
некогда здесь был проведён обряд интронизации Ундур-гэгэна, здесь собирался
съезд халхаских князей. В будущем окрестности озера Ширээ-Цагаан,
благодаря его природе, географии, удобному расположению в транспортной
сети и его культурно-историческому наследию, можно сделать важным пунктом
привлечения туристов.
Работа по уточнению информации о местах
перекочёвок и стоянок Хурэ в составе научной экспедиции проводилась
в два этапа, в 1999 и 2002 годах. Первый памятник
на месте интронизации Дзанабадзара, на озере Ширээ-Цагаан, был
установлен в 1999 году. В проект надписи на памятнике, обсуждённый
доктором С. Инчинноровом вместе с учёными столичного Отдела культуры,
по предложению О. Сухбаатара были внесены слова «...прямого потомка
великого императора Чингисхана». Работа по возведению памятника была
выполнена Отделом культуры столицы (Г. Нямсамбуу, С. Жимээхуу,
Д. Энхчимэг, С. Оюунчимэг).
 |
| Памятник на озере Ширээ-Цагаан |
Поскольку практически все (за исключением Угээмэра)
места кочевий и стоянок Хурэ располагались в поясе зимнего
промерзания почвы, то, согласно собранным О. Сухбаатаром правилам
возведения памятников в таком поясе и основываясь на них, высота
этого памятника была определена в 200 см, ширина —
в 40 см, толщина — в 30 см. Проседание почвы под
памятником было рассчитано в 45 см. Было решено установить
в других местах памятники, одинаковые с тем, что установлен
в месте проведения обряда на Ширээ-Цагаан-Нууре, только несколько
ниже, а перед ними сделать небольшую площадку с учётом требований
к проведению обрядовых торжеств по случаю будущих празднований
юбилеев столицы.
С учётом опыта установки памятника на Ширээ-Цагаан-Нууре
в 2003 году было установлено 15 единоразмерных памятников
в Улаанхудаге, Угээмэре, Эрдэнэтолгое, на Даган-Дэле, Усан-Сээре,
Жаргаланте, Угтаал-Жаргаланте, Ээвэне, в дельте Орхона и Ээвэна,
на Сугнэгэре, в Бургалтае, в дельте Тэрэлжа и Туула, на реке
Хуйн, в истоке Хунцала. Работой по установке памятников руководил
начальник Отдела культуры столицы Ц. Энхбат.
Поскольку Улиастай (Улиатай) и Толгойт, тоже однажды
бывшие местом столичного кочевья, вошли на данный момент в состав
территории столицы, там особых памятников воздвигнуто не было.
По поводу Тамира (Эрдэнэтолгоя), Хуй-Мандала и Хурхада, поскольку там
Хурэ стояло лишь короткое время, исследователи по вопросу целесообразности
установки там памятников к единому мнению не пришли,
и в то время их установлено не было. Однако
следовало бы в скором времени поставить памятники и в этих
трёх местах. Каждое из мест стоянки Нийслэл-Хурэ имеет свои отличительные
особенности.
Ширээт-Цагаан-Нуур
 |
| Ширээт-Цагаан-Нуур |
Находится в северной части сомона Бурд Увер-Хангайского
аймака на высоте 1800 м над уровнем моря в окружении
красно-коричневых гор Их-Монгол и Бага-Монгол, длиной в 10 км.
Начинаясь от правой оконечности гор Бага-Монгол, песчаные дюны, называемые
Монгол-Элс, пролегая вдоль рек Жаргалант и Тарны, в северном направлении
проходят по Увэр-Хангайскому и Булганскому аймакам
на 70 км. Песчаные дюны, некоторые из которых достигают высоты
в 10-15 м, имеют вид маленьких и больших холмов, и, если
смотреть на них с близлежащих высоких гор Их- и Бага-Монгол,
Хойд, Шилуустэй и Хунгэ-Хаан, выглядят подобно идущим друг за другом
с юга на север коровам монгольской красной породы.
В целом же, все остальные пески, также именуемые «Монгольскими», что
располагаются в Гоби-Алтайском, Дзабханском, Сухэ-Баторском, Центральном,
Баянхонгорском и Уверхангайском (в южной его части) аймаках, имеют
ту же самую общую отличительную особенность.
Начинающиеся справа от гор Бага-Монгол Монгольские
пески, лежащие вдоль реки Тарна, — это песчаное поднятие высотой
от метра до пяти, расширяющееся и сужающееся в разных
местах. Редеют увеличивающие высоту дюн кустарники; вершины же остаются
голыми, никаких растений на них нет. Золотящиеся в утренней
и вечерней зорьке, они выглядят прекрасно и величественно. Между
дюнами и на невысоких сопках и всхолмьях обильно растут
кустарники, ивняк и вязы. Растительный мир Монгол-Элса превосходно
подходит для выпаса лошадей, овец и верблюдов, и, в связи с тем,
что берега протекающих между холмами и по их краю рек Тарна,
Жаргалант, Нарийн и Рашаант прекрасно могут быть использованы под пастбища
для коров, лошадей и верблюдов, Монгольские пески издавна и всегда
были любимым местом кочевий скотоводов.
На северном берегу располагающегося меж гор Их-Монгол
и Бага-Монгол озера Цагаан находится невысокая гора с плоской как
стол (ширээ) вершиной. Из-за этого озеро между двух гор озеро прозвали
Ширээт-Цагаан. На этой вершине горы Ширээ, где в 1639 году была
основана Урга, находятся остатки возведённых там в то время храма
и ступы. Здесь во множестве обнаруживаются относящиеся к тому
периоду цаца, изготовленные из местной глины. После установки тут
в 1999 году памятника местное население возвело рядом прекрасную ступу.
Живописную долину Ширээ-Цагаан-Нуура, окружённую грядой невысоких гор,
покрывает богатый покров из цветущих трав, кустарника и вязов.
С приближением зимы Ундур-гэгэн распределил своих
последователей по разным местностям, часть их оставив
в окрестностях Угээмэра, а сам с ближайшими трёмя сотнями
направился на территорию современной Внутренней Монголии.
В окрестности Угээмэра находятся источники Наран и Элэг, снег тут
зимой лежит только местами, есть прекрасно подходящие для зимнего выпаса пяти
видов скота пастбища и много солончаков, и поэтому они зазимовали
здесь. Во время второго Богдо, в 1743-1747 годах, Хурэ вновь
в течение более четырёх лет стояло на Угээмэре.
В окрестностях
Угээмэра растут сочные травы, есть озёра и соляные болота, хорошие
солончаки, и подходящие ламам для созерцания несколько пещер —
Эргэнэг и другие. Второй Богдо избрал это место для кочевья потому, что,
согласно старинным приметам, зимой здесь исключительно редко случался дзут.
В окрестностях Угээмэра по сей день много дзеренов и тарбаганов.
Однако из-за того, что число обитающих при Хурэ людей чрезвычайно увеличилось,
стало сложно обеспечивать всех бесперебойным доступом к воде, а также
из-за проходившего вблизи по большому торговому тракту, соединяющему
Калган и Кяхту оживлённого потока китайских торговцев, в 1747 году
Хурэ снялось с Угээмэра. Иногда об Угээмэре пишут, что на самом
деле это — падь Угээмэр на горе Сонгинохайрхан. Однако
сонгинохайрханская падь Угээмэр едва подходит для весеннего стойбища
и одного-единственного айла, так что всему Хурэ там было никак
не уместиться.
Угээмэр располагается от столицы, Улан-Батора,
в 150 км по дороге на Чойр, в 25 км от линии
дороги Мянганы, там велика плотность населения и скота, есть тюркские
каменные статуи, там находится древнее место погребения Борджигинов — гора
Алтан-Улгий, несколько руин прежних городов, водятся дзерены, тарбаганы,
в изобилии степных и водяных птиц, есть родники и пещеры, так
что эту местность ожидает туристическое будущее. Неподалёку от Угээмэра
располагается крупное угольное месторождение Тугрэгт, подземные водяные
резервуары, и в будущем велика возможность основания тут промышленного
города. На Угээмэре до 1938 года был монастырь,
до 1960-го — сомонный центр, сейчас же располагается центр бага.
Когда на Угээмэре в 1977, 1989, 1999, 2002, 2004 годах проводили
исследования, возводили памятник, большую поддержку оказывали главы бага Дамбадаржаа
и Бат-Энх.
Улаан-Худаг
 |
| Памятник в Улаан-Худаге |
Поскольку долина Ширээ-Цагаан-Нуура перестала вмещать скот
множества последователей и учеников Ундур-гэгэна, он не кочевал
постоянно на Ширээ-Цагаан-Нууре, и в основном кочевал
по окрестностям озера Угий и горы Номгон, что по правую руку
от реки Орхон. Центр этого кочевья находится в сомоне Угий-Нуур
Архангайского аймака, в 15 км от озера Угий — это долина
Красного источника (Улаан худаг). По этому кочевью Ундур-гэгэн кочевал
вплоть до 1672 года. Особенно же ученики его концентрировались
по окрестностям Улаан-Худага, когда он уезжал на учёбу
в Тибет и занимался строительством храма для творчества, Тувхэн. Урга
стояла в Улаан-Худаге 14 лет, в 1672-1686 годах,
а после того, как она откочевала отсюда, в Улаан-Худаге расположился
Хорчинский монастырь. Также в окрестностях Улаан-Худага, в долине
реки Орхон, кочевали и жили киданьские, тюркские, уйгурские каганы
и ханы Монгольской империи, некоторые основали тут свои столицы. Эта
земли, богатые водой, пастбищами и солончаками, на которых некогда
селилась кочевая знать, считаются изобильными и плодородными.
Эрдэнэтолгой
Так как местность Эрдэнэтолгой в баге Эрдэнэтолгой
сомона Тувшруулэх Архангайского аймака считалась изобильной, во времена
Ундур-гэгэна Урга стояла здесь на протяжении тридцати шести лет. Когда
в 1686 году стало ясно, что с запада сюда вторгнется Галдан-Бошогту,
Урга откочевала с Улаан-Худага. В окрестностях Улаан-Худага находятся
остатки столицы Монгольской империи Каракорум, уйгурской столицы Хара-Балгаса
и тюркской столицы Хушу-Цайдама, городища, монументы, гробницы, письменные
памятники, монастырь Эрдэни-Дзу и другие исторические
достопримечательности, озеро Угий, река Орхон, в связи с чем этот
регион обладает очень большим потенциалом в плане туризма. Недалеко отсюда
располагаются множество родников, составляющих исток Орхона, водопады, спящий
вулкан, величественные ущелья, много живописных озёр, много цветов и ягод,
богатый животный мир, красивые горные гряды.
Течение туристического потока к Улаан-Худагу упрощается
благодаря пролегающей по берегу озера Угий асфальтовой дороге Мянганы,
связывающей Каракорум и Улан-Батор, и строящейся с привлечением
турецкого капитала современной дороге от Каракорума до Хушу-Цайдама.
Также сомоны Лун и Улаанхудаг благодаря плотности населения
и поголовья скота — передовые в Монголии. Озеро Угий весной рано
прогревается, а осенью поздно остывает, и благодаря этому на нём
собирается наибольшее в округе количество водоплавающих птиц, в нём
много рыбы, оно пресноводное, и благодаря сравнительно небольшому удалению
от обширной и многолюдной столицы и других крупных городов, оно должно
занять прочное место в процессе развития туризма в стране.
«Угий» (өгий) — это старинное монгольское слово, означающее «старший, больший».
Озеро по берегу огибает 24-километровая дорога, здесь есть два живописных
полуострова — Нуурт-Хойд и Урт-Мэргэн-Хошуу. Вышеприведённые условия
дают прекрасную возможность сделать Улаан-Худаг важным туристическим
перевалочным пунктом.
Угээмэр
 |
| Обломки Батцагаан-хийда |
Из-за давления Галдана-Бошогту Ундур-гэгэн был принужден
бежать на Керулен, однако преследовавшие его войска Галдана-Бошогту гнали его
до Туула и истока Керулена, и разрушили и сожгли основанный
им Сарьдагский монастырь. Бежав с Керулена, Ундур-гэгэн пережидал
зиму близ Большого и Малого источников на Угээмэре, что в сомоне
Баян Центрального аймака. Когда весной 1689 года воины Галдана-Бошогту вновь
пустились за ним в погоню, эта земля усеялась посудой с тонкими
изящными узорами, черепицей, глиняными украшениями крыш и осколками
зелёной эмали.
 |
| Основание цогчин-дугана |
Взглянув на развалины храма, можно заметить, что
он был более чем о двух этажах, то есть был необыкновенно
высоким. До сих пор ясно виден след канавы, отводящей воду
от монастыря. Ясно виднеются и следы формовки синего кирпича
на земле. Сняв неглубокий слой земли у фундамента, можно убедиться,
что монастырь подвергся сожжению. Согласно старинным местным преданиям, одним
из храмов был цогчин-дуган Батцагаан (первый в истории Хурэ соборный
храм), и после того, как он, простояв 13 лет, сгорел, Ундур-гэгэн уехал отсюда.
Также некоторые рассказывают, что в под конец к остаткам Батцагаана, где
ещё велись службы, пришли хотоны-мусульмане и сожгли его.
Эрдэнэтолгой находится на высоте 1710 м над
уровнем моря, это самое высокое место из всех, где когда-либо стояло Хурэ.
Эрдэнэтолгой издревле считался центральной точкой Монголии, он находится
в 20 км от Хуйс-Толгоя и озера Хуйс (сомон Хотонт аймака
Архангай).
Средне-Цэцэглэгтский Эрдэнэтолгой некоторые исследователи
путают с Эрдэнэтолгоем на Тамире. Ундур-гэгэн проживал в обоих
Эрдэнэтолгоях; в цэцэрлэгтском Эрдэнэтолгое он жил 19 лет
и возвёл несколько крупных дуганов, а в Эрдэнэтолгое
на Тамире он провёл несколько месяцев последнего года жизни.
Дагаан-Дэл
Снявшись с Эрдэнэтолгоя, Ундур-гэгэн в течение
года, в 1719-1720 годах проживал на западном берегу озера Хужирт
и восточном бэле горы Дагаан-Дэл, что в восьми километрах
на северо-запад от центра сомона Еруу Селенгинского аймака.
Дагаан-Дэл находится на высоте 695 м над уровнем моря,
и из всех мест стоянки Хурэ это место — нижайшее. Дагаан-Дэл
находился всего в десятке километров от большого торгового пути
Калган — Кяхта, это обширная долина, богатая пастбищами и водой.
Маньчжурской администрации не нравилось, что Хурэ
кочует у северных границ; в него усилился приток мимоезжих китайских
торговцев, и в силу этих причин Хурэ ушло в глубь страны, осев
в Усан-Сээре.
Усан-Сээр
Со строительством соборного храма в Эрдэнэтолгое
на Цэцэрлэге кочевое Хурэ, ставшее называться Ургой (Ставкой), начало
приобретать признаки оседлого поселения. В тот период протекающую
по территории сомона Цэнхэр Архангайского аймака реку Цэцэрлэг называли
Западный Цэцэрлэг, реку Хух-Сумийн в сомоне Тувшруулэх — Средний
Цэцэрлэг, реку Цагаан-Сумийн в сомоне Хотонт — Восточный Цэцэрлэг.
Также горы, сегодня называемые Суварга-Хайрхан и Эрхэт-Хайрхан
(в сомоне Эрдэнэцогт Баянхонгорского аймака), в то время звались
Алтай и Идэр. В истоке Западного Цэцэрлэга построили деревянный храм
Бурдийн, на Среднем Цэцэрлэге — Синий храм из синего кирпича,
на Восточном Цэцэрлэге — каменный храм, выкрашенный белой краской;
и таким образом со временем эти реки стали называться Бурдний,
Хух-Сумийн (Сине-Храмовой) и Цагаан-Сумийн (Бело-Храмовой).
Эрдэнэтолгой располагался недалеко от предназначенного
для творчества Ундур-гэгэна храма Тувхэн. Ундур-гэгэн постоянно приезжал
на минеральный источник Бор-Бургасны, что на правом рукаве реки
Средний Цэцэрлэг, для закаливания, пил его воду. Потом по примеру
Ундур-гэгэна воду из источника Бор-Бургасны пил для оздоровления
Зая-гэгэн. Сейчас среди курортников камень в форме кровати,
на котором лежали, греясь после купания в источнике, Ундур-гэгэн и Зая-гэгэн,
становится важным объектом почитания. Источник Бургас берёт начало
из освещаемой солнцем стены красивой естественной пади. Здесь неподалёку
один от другого бьют источники, при каждом из которых имеется надпись
на камне: целебная вода для печени, желчи, глаз, головы, почек, лёгких,
нервной системы, матки, желудка. В социалистический период много
симпатичных храмовых зданий было отдано под курорт. По сей день летом
и осенью сюда приезжают сотни курортников.
Работают курорты и турбазы, ориентированные
на и горячие (с температурой до 80 о) источники
на реках Цагаан-Сумийн (Восточный Цэцэрлэг) и Цэнхэрийн
(в истоке Западного Цэцэрлэга). Горячие и холодные минеральные
источники трёх Цэцэрлэгов теснейшим образом связаны со сферой здравоохранения
и туризмом. Справа от Эрдэнэтолгоя, на Среднем Цэцэрлэге, вплоть
до сего времени отчётливо различим фундамент Синего храма. Квадратное
основание соборного храма имеет в высоту более метра. Близ него основание
круглого храма тоже достигает почти метра в высоту. Из окрестных
земель, с горы Хушаат-Хан, заготавливали лес для опорных столбов
и кровли монастыря Амарбаясгалант. Из пади, ныне известной как
Тоосготын (Кирпичная), брали глину для формовки синего кирпича, из пади
Чулуу-Авдгийн (Камнедательной) — камень для фундамента и лестниц,
с хребта Шохойтын (Мелового) — мел. Целебную воду источника Будуун
хурэнские монастырские ламы широко использовали в медицинских целях.
Дэльта Ээвэна
На территории, окружающей современный сомонный центр
Сант Селенгинского аймака, то есть в дельте Орхона и Ээвэна,
Хурэ стояло четыре года, в 1725-1729 годах, а в это время
в истоке Ээвэна строился монастырь Амарбаясгалант. Говорят, что
в дельте Эвээна второй Богдо впервые заговорил. Хотя ээвэнская дельта
с её чрезвычайно плодородной почвой, ровными пастбищами
и достаточным количеством воды, обширной территорией превосходно подходила
для основания Хурэ в качестве города, однако по причине того, что
маньчжуры не желали оседания Хурэ близ северной границы, осенью 1729 года
ему пришлось откочевать на приток реки Хараа, Сугнэгэр.
В настоящее время на том месте, где
в 1725-1729 годах стояло Хурэ, находится центр сомона Сант Селенгинского
аймака. На этой плодородной земле в социалистический период
выращивали злаки, овощи и ягоды, основали Цагаантолгойский госхоз, создали
самую большую в Монголии систему орошения (2000 га) и получали
самые высокие урожаи. Также здесь основали пасеку и разводили пчёл.
Сугнэгэр
 |
| Памятник в Сугнэгере |
В 1730-1732 годах Хурэ стояло на возвышенности
в пади Их-Нарстай горы Алтан-Бус, что на берегу реки Сугнэгэр современного
сомона Батсумбэр Центрального аймака. Хотя природа здесь и живописна, падь
не могла вместить всех юрт и шатров Хурэ, и оно откочевало
на реку Бургалтай.
Бургалтайн-Гол
В 1732-1733 годах Хурэ располагалось на реке
Бургалтай, протекающей по сомону Батсумбэр Центрального аймака, и,
поскольку прямо по этой местности пролегала дорога на Кяхту,
наполнившееся китайскими купцами и другими проезжавшими мимо людьми Хурэ
с целью отдаления от этого людского потока снялось отсюда и 1720-1722
годы провело на юго-востоке хребта Бурэнгийн, на реке Усан-Сээр
сомона Хушаат Селенгинского аймака. Усан-Сээр располагается на высоте
700 м над уровнем моря; это одно из самых низких мест, где когда-либо
стояло Хурэ. Долина Усан-Сээра ровная, с чёрной плодородной почвой и живописными
видами, однако в связи с требованием маньчжурских властей удалиться
от северной границы, осенью 1772 года Хурэ откочевало на Жаргалант.
И на Усан-Сээре, и на Ээвэне есть леса, растут цветы
и лекарственные травы, много дичи, сравнительно мягкий климат, однако
в связи с требованиями маньчжурского правительства Хурэ
не смогло долго находиться там.
Жаргалант
В 1723 году Хурэ зимовало на бэле горы Буурал
на возвышенности реки Жаргалант, вытекающей из сомонного центра
Жаргалант Центрального аймака.
Угтаал-Жаргалант
В 1724 году Хурэ, снявшись с Жаргаланта
и направившись на запад, остановилось у стыка нынешних сомонов
Центрального аймака Жаргалант и Угтаал-Цайдам, осев в дельте Угтаала
и Дэлгэрбулага, а весной ушло на Ээвэн. Жаргалант
и Угтаал-Жаргалант — обе эти местности на северном бэле горы
Хуулий-Хан, с живописными и ровными пастбищами.
Ээвэн
Лето и осень 1724-1725 годов Их-Хурэ простояло
у истока реки Ээвэн, что в сомоне Баруунбурэн Селенгинского аймака.
Перед этим Ундур-гэгэн перекочевал с цэцэрлэгтского Эрдэнэтолгоя
в Даган-Дээл в Еруу, а на следующий год с Усан-Сээра
на Жаргалант, и, стоя на Ээвэне, орхонском Даган-Дээле
и орхонском Бургалтае, очень интересовался этим местностями,
и вознамерился основать постоянный монастырь в истоке Ээвэна. После
кончины Ундур-гэгэна Хурэ оставалось стоять в истоке Ээвэна в течение
последующих двух лет; в это время начали закладку монастыря Амарбаясгалант. В 1740-1742 годах Хурэ стояло у южного склона
Сосновой (Нарстай) горы на реке Хунцал, что находился вблизи основанного
монастыря, и откуда для строительства брали кладочный камень и глину
для изготовления кирпича, а также высокий и мощный лес для опорных
столбов; также на север от Амарбаясгаланта располагается источник
Наранбулаг. В этот период на реке Хунцал основали уртон
по дороге на Кяхту, и, в связи с увеличившимся потоком
китайских купцов, а также с тем, что местность у истока Хунцала
была сравнительно небольшой и испытывала недостаток в пастбищах
и воде, Хурэ откочевало отсюда на Удлэг. Уртон на Хунцале был
в 1925 году вовлечён в постоянное автомобильное сообщение между
Улан-Батором и Алтан-Булаком. В 1910-е годы Д. Сухэ-Батор,
работая ямщиком на Бургалтайском уртоне, каждый день, а порою
по два-три раза в день, бывал по службе на Хунцальском
уртоне. На Хунцале вплоть до 1990-х годов функционировала молочная
ферма-госхоз, и место это было очень оживлённым.
Удлэг
В 1742-1743 годах Хурэ стояло на реке Удлэг, что
протекает в нынешнем сомоне Батсумбэр Центрального аймака. После откочёвки
отсюда Хурэ на месте ставки второго Богдо построили небольшой храм,
и до февраля 1921 года в течение 180 лет здесь непрерывно совершались
службы. В феврале 1921 года, когда войска барона Унгерна,
Лувсанцэвээна и Дугаржава наголову разбили китайских гаминов
в Нийслэл-Хурэ, несколько тысяч гаминов бежало из Хурэ на север
по направлению к Кяхте. Эти гамины, обвинив примерно двух десятков лам
храма Шадивлан в том, что те выступили проводниками войск барона
Унгерна, заперли их в храме и сожгли; кроме этого, перевалив
через перевал Эрээн и оказавшись на Удлэге, они потребовали
у лам Удлэгтского храма лошадей и провизии. Услышав, что ламы сейчас
на хурале, а после его окончания они дадут им лошадей, китайцы
не удовлетворились этим и, разозлившись, заперли десяток
с лишним лам в храме и, обложив его собранной по округе
сухой травой, сожгли. Через несколько суток после этого, когда принялись разбирать
пожарище, в пепле и руинах сожжённого храма обнаружили древнюю
скульптуру человека без головы. Осенью от живших в долине реки Хараа
китайских и русских земледельцев пришло несколько человек и, разбив
эту статую на несколько частей, забрали их на жернова. Эту
историю нам рассказал человек по имени Маналжав, живший на Удлэге
до 1980 года. Этот человек был единственным сыном последнего князя
Илдэн-гунского хошуна Тушэту-ханского аймака, Дашдоржа, и переезжал
с места на место, собирая лекарственные растения и изготавливая
из них сборы. Основание уртона на Бургалтае было одной из причин
откочёвки отсюда Хурэ. Его заставило сняться отсюда трудность поддержания
должной религиозной дисциплины в связи с наплывом торговцев и проезжавших
по уртону людей. Бургалтайский уртон функционировал вплоть
до 1925 года, и здесь в 1910 году работал уртонным ямщиком
Д. Сухэ-Батор. Некоторые путали эту реку Бургалтай, приток Хараа,
с орхонским притоком Бургалтаем (селенгинский сомон Баруунбурэн).
Дельта Тэрэлжа и Туула
По достижению вторым Богдо восьмилетнего возраста
Их-Хурэ, переместившись поближе к его родным местам, встало
в прекрасной местности на холме Бумбат в месте слияния Туула
и Тэрэлжа. Второй Богдо родился в местности Тэрэлж-Гурван-Баян
в долине Туула. Поскольку дельта Тэрэлжа и Туула находится
на значительном удалении от центральной части Монголии, Хурэ
переехало на реку Хуйн. Дельта Туула и Тэрэлжа находится
в 1500 м от уровня моря, и это одно из самых высоких
мест, где когда-либо стояло Хурэ.
Хуйн
В 1736-1740 годах Хурэ стояло на правом берегу
озера Хуйн, у истока реки Хуйн, что на территории современного сомона
Батсумбэр Центрального аймака. После этого озеро Хуйн получило название
Наваан-Жалбын. В целом, в период 1730-1778 годов Нийслэл-Хурэ
с небольшими перерывами кочевало и стояло по реке Хуйн,
её притоку Сугнэгэру, Бургалтаю (бургал — это название одной
отдельной ивы), Хунцалу, Удлэгу, Хуйн-Мандалу (1772-1778). Долина реки Хуйн
(ныне исток реки Хараа) хорошо обеспечен водой, пастбищами и солончаками,
с восточной стороны укрывается прекрасным лесистым хребтом Хэнтия,
с плодородной почвой, замечательно подходящей для основания большого
города, со сравнительно мягким климатом. После того, как Хурэ снялось
отсюда, на фундаменте личной ставки второго Богдо в 1925 году
построили здание при железнодорожном разъезде. Озеру Хуйн (Наваан-Жалбын)
вплоть до 1940-х годов постоянно совершались подношения.
Хунцал
В 1740-1742 годах Хурэ находилось на южной стороне
Нарстая в истоке реки Хунцал, что в нынешнем сомоне Батсумбэр Центрального
аймака. В этот период на Хунцале основали уртон по дороге
на Кяхту, и, в связи с увеличившимся потоком китайских купцов,
а также с тем, что местность у истока реки Хунцал была
сравнительно небольшой и испытывала недостаток в пастбищах
и воде, Хурэ откочевало отсюда на Удлэг. Уртон на Хунцале был
вовлечён в 1925 году в постоянное автомобильное сообщение между
Улан-Батором и Алтан-Булаком. В 1910-е годы Д. Сухэ-Батор,
работая ямщиком на уртоне Бургалтайн, каждый день бывал по службе
на Хунцальском уртоне. На Хунцале вплоть до 1990-х годов
функционировала молочная ферма-госхоз, и место это было очень оживлённым.
Алтан-Тэвш
В 1747 году Хурэ ушло с Угээмэра
и обосновалось в Золотом корыте (Алтан тэвш) — между гор
Хан-Уул, Сонгинохайрхан, Чингэлтэй и Баянзурх, в долине реки
Сэруун-Сэлбэ, притока Туула. Возможно, Хурэ осело здесь, чтобы быть поближе
к храму Дамбадаржаалин, основанному в дельте Сэлбэ и Бэлха.
Возможно, причины выбора этой местности также в том, что гору Хан-Уул отождествляли
с горой Жэжээр, упоминаемой в Сокровенном сказании. В это время
гору Хан-Уул наделили заповедным статусом и начали совершать
ей подношения, с чем, видимо, был тесно связан поставленный
на повестку дня вопрос об оседании Хурэ именно здесь, в долине
Золотого корыта. В 1762 году Хурэ ушло с Сэлбэ и осело
в располагающейся также в Золотом корыте Осиновой пади. Эта Осиновая
(Улиастай) встречается в Сокровенном сказании под именем Улиатай. Имя
«улиатай» дают таким местностям, где водится много волков или куда они часто
наведываются; так, и в наше время в находящихся Дзабханском
и Хубсугульском аймаках урочищах с именем Улиатай много волков. Чтобы
отличать их от соседних мест с названием Улиастай,
их специально называли Улиатай. Падь Улиастай (Улиатай), что располагается
на сегодняшней окраине столицы, вплоть до последнего времени
славилась обилием волков и была важным местом промысла охотников
на волков. В горах у истока реки Осиновой много оленей
и диких козлов, кабарги, зайцев-русаков и беляков, в Осиновой
пади много тарбаганов, с чем было связано стабильное благосостояние
охотничьих айлов, стоявших в этой пади.
В месте, где у истока Осиновой, с южной
стороны перевала Богдын, стояла ставка Джебцзун-Дамба-хутухты, был основан
небольшой храм, где до 1930 года периодически отправлялись службы. Здесь
и до сих пор на скалах видны резные и нарисованные
изображения бурханов, мантры «мани». Поскольку в этот период население
и ламы в Хурэ значительно умножились, и перестали умещаться
в Осиновой пади, в 1762 году Хурэ перекочевало на просторный,
продуваемый ветрами холм в устье Сэлбэ. Оно простояло на Сэлбэ десять
лет и в 1772 году перекочевало на Хуй-Мандал, провело там шесть
лет и осенью 1778 года вновь осело близ Сэлбэ, во впадине Хун-Чулуу.
Это была самая последняя перекочёвка Хурэ.
Хоть [Маналжав] и не попал под аресты, он так
ни разу и не женился, чем наводил позор на своих дедов
и прадедов, в то время как его братья и зятья имели
многочисленное потомство и слыли одним из самых многочисленных
в Улан-Баторе семейств. «Мой отец [в начале ХХ века — С.К.]
сдал самые плодородные земли в аренду китайским земледельцам, предельно
ограничив для своих подданных пригодные под выпас скота площади, и его
служащие постепенно перебирались в Хурэ, так что людей для несения службы
практически не осталось, так что ему однажды самому пришлось отправиться
в дорогу по служебному делу. По дороге на Хурэ под ним пала
от истощения лошадь, так что он, засунув печать за пазуху,
добирался до Хурэ пешком. Услышав об этом, да-лама Цэрэнчимэд держал
речь перед нойонами Тушэту-ханского и Сэцэн-ханского аймаков, убеждая
их в том, что если и они будут так же сдавать свои земли
китайцам, то случится то же, и всячески порицал за это
моего отца. Так что из нас двоих с отцом один был тем, кто заставил
сбежать от себя всех своих людей, а другой — тем, кто
не смог оставить после себя потомство, — стоящие друг друга, негодные
отец с сыном» — так рассказывал он о своих душевных
терзаниях, теряя самообладание. С Удлэга Хурэ откочевало
на Тугрэг-Цайдамский Угээмэр, по словам Маналжав-гуая, и это
согласуется с тем, что говорят об этом исторические документы.
В 1747 году, когда Хурэ ушло с Угээмэра, оно
провело девять лет на притоке Туула Сэлбэ, шесть лет в Улиастае,
опять на Сэлбэ десять лет, а затем в 1772 году откочевало
в Хуй-Мандал в нынешнем сомоне Батсумбэр Центрального аймака
и осело там. Шесть лет проведя в Хуй-Мандале, Хурэ осенью 1778 года
прикочевало в низину Хун-Чулуу, что на притоке Туула Сэлбэ,
а позже не стало возвращаться в бассейн Хуйна и Туула,
равно как и не пошло в какое-либо другое место. Говорят, что
на месте, где стояла ставка Джебцзун-Дамба-хутухты, теперь стоит здание
сомонной школы Батсумбэра. После того, как Хурэ откочевало с Хуй-Мандала,
на Мандал-Толгое время от времени совершали обряды подношения, близ
него устраивали скачки, борцовские состязания и празднества, однако
соревнований по стрельбе из лука не проводили. Вероятно, это
связано с реконструируемой по источникам политикой маньчжурских
властей, направленной на забвение монголами своих воинских искусств
и умений.
Вообще, существовала традиция, согласно которой личная
ставка Джебцзун-Дамба-хутухты стояла поодаль от массовых ламских
поселений. После смерти второго Богдо число перекочёвок сократилось,
на каждой из новых стоянок оно оставалось в течение порядочного
числа лет. Поскольку следующие за вторым Богдо хутухты были тибетцами,
в Хурэ селилось много сопровождавших их тибетских лам, хурэнские
монастыри умножились в числе и стали многолюдны, а число
учеников-шабинаров хутухты и лам стало исчисляться в тысячах,
в Хурэ оседали сотни китайских купцов, то все эти группы людей, как
по отдельности, так и все вместе оказались не заинтересованы
в перекочёвках Хурэ. С 1651 года вместе с Хурэ кочевали аймаки
Андуу, Пунцагтэгчинлэн, Жас, Сангай, Зоогой, Хуухэн-Ноён, Дархан-Эмч
и Урлэгууд, и впоследствии к ним прибавлялись всё новые, тоже
кочевавшие вместе с ним, и всё это тоже технически осложняло процесс
перекочёвки.
Во времена Ундур-гэгэна в перекочёвках Хурэ
участвовало лишь несколько сотен человек, однако при последующих хутухтах
кочующие исчислялись уже в тысячах, а порою и в десятках
тысяч человек. Затраты и сложности в перекочёвке Хурэ возрастали.
Ламы, китайцы, торговцы практически поголовно испытывали в связи
с ней трудности, и то и дело выражали жалобы на сопутствующие
ей нестроения и неудобства. С другой стороны, соседство
с Хурэ оказывало существенное давление на князей и простолюдинов
тех хошунов и аймаков, где оно кочевало. Кочевья Хурэ оказывали негативное
воздействие на прибыли китайских фирм, на храмы и монастыри.
Исходя из всех этих обстоятельств Хурэ в конце концов прекратило
кочевать, поскольку в окончательном оседании на одном месте оказались
заинтересованы практически все слои общества. Хурэ, осев в низине
Хун-Чулуу, дало начало крупнейшему в Монголии городу и положило
начало истории развития современной столицы страны, Улан-Батора.
Некоторые исследователи полагают, что в течение
некоторого времени Хурэ стояло на Хийдийн-Сарьдаге. Однако вершина
Хийдийн-Сарьдаг, принадлежащая к Хэнтийскому хребту, находящемуся
на высоте 2100-2500 м над уровнем моря, покрыта лесом и усеяна
скалами, а путь туда может быть пройден лишь на лошади. Здесь
Ундур-гэгэн в течение четырёх лет занимался строительством большого,
величественного монастыря, и, скорее всего, не планировал перемещать сюда
всё Хурэ целиком, а просто хотел, чтобы это чистое, священное место,
обладающее выдающимися особенностями, сделалось землёй практики буддийского
учения. Он основал этот монастырь (хийд) на вершине Хагийн-Сарьдаг, и из-за
него её стали именовать Хийдийн-Сарьдаг. Во время завершающих работ
по постройке монастыря сюда явились войска Галдана-Бошогту, разрушили
и сожгли его. Когда в мае 2004 года преподаватели и студенты
Колледжа Чингисхана приехали на его руины, они обнаружили трёхметровые
каменные стены, многочисленных глиняных бурханов, относящиеся к тому
периоду цаца и обломки черепицы. Возраст деревьев, растущих на этих
руинах, насчитывает свыше двухсот лет. Очевидно, что после разрушения храма
никаких работ по его восстановлению не велось.
Некоторые считают, что
Хурэ также стояло на Долонноре и в Ар-Элстэе, однако
во время бегства Ундур-гэгэна с Угээмэра с ним оставалось
едва ли триста человек, большинство из которых составляла знать,
табунщики, его личная прислуга и лишь небольшое количество его учеников,
так что утверждать, что всё Хурэ откочевало на Долоннор и Ар-Элстэй,
не представляется возможным.
Основание мемориального комплекса «Хурэнское кочевье», его
историческое обоснование и превращение его в будущем в объект
историко-культурного наследия, а также возведение 17 памятников
явится важным вкладом в изучение не только истории столицы,
но и всего Монгольского государства.
Комментариев нет:
Отправить комментарий