Б. Галаарид: «Не следует приносить природу в жертву слепой вере»

Председатель Монгольского союза журналистов, с июля этого года — заслуженный деятель культуры, Бадам-Очирын Галаарид известен не только своими исследованиями и публикациями в области эзотерики, но и последовательными выступлениями и действиями по защите окружающей среды. Особенно он ратует за искоренение пагубного обычая развешивания на живых деревьях ритуальных синтетических шарфов-хадаков, которые травмируют ветви и стволы, приводя в конечном итоге к гибели деревьев. Прошлым летом Галаарид-гуай инициировал и возглавил несколько общественных акций по очищению лесов от гроздьев старых хадаков, порой облепляющих деревья, подобно гигантским разноцветным коконам. 
В июле Галаарид-гуай пригласил меня на съёмки репортажа своей телестудии «Цалиг», посвящённого этой проблеме, на один из перевалов к северо-западу от Улан-Батора. Чуть позже в Селенгинском аймаке прошла общественная акция-субботник, посвящённая уборке мусора вокруг знаменитого шаманского «Древа-матери» (Ээж мод). Привожу тут перевод интервью, взятого у него после этой акции, а также собственные фотографии. 

— Вы и ещё несколько людей съездили к «Древу-матери» и добровольно очистили его. Как возникла идея такого мероприятия?



— В прошлом месяце я объявил о начале добровольческого движения «Будем любить живую природу». Это у меня не сиюминутная инициатива. Мы к собственной природе, к миру относимся отстранённо, бесхозяйственно. Мы повязываем на растущие деревья хадаки, из-за чего они в конечном итоге засыхают, повсюду разбрасываем мусор, губя живую природу. Я инициировал это мероприятие в связи с тем, что перед обществом особенно важно поставить вопрос о загрязнении природы, происходящем под знаменем религиозных верований. Пользователи «Твиттера», журналисты, обычные граждане, фирмы, ламы, шаманы — наш призыв поддержали все слои общества, и в прошлую субботу свыше пятидесяти человек по мере сил очистили окрестности, хоть и не все, «Древа-матери» в сомоне Шаамар Селенгинского аймака. После того, как его живописные окрестности сплошь увешали хадаками, через несколько лет они подошли к грани гибели. Всем тем, кто оказал нам поддержку и прямую помощь, выражаю глубокую благодарность.

— Монголы с древних времён уподобляют хадак божеству, и относятся к нему с соответствующим почтением. Правильно ли повязывать такую сакральную вещь везде, где вздумается? 

— Верно, как говорится, «хадак — из вещей лучшее». Но в последние времена ценность, значимость хадака очень упала. Где их только не вяжут — у источников и родников, на холмах, не деревьях живых и валежнике, на перилах мостов, на стойках заборов. Старики и духовенство постоянно говорят, что делать этого не надо, что смысла в этом нет. Но в силу слепой веры в их слова не вникают, не прислушиваются к ним. Вот поэтому мы и решили очистить «Древо-матерь». Это — попытка привлечь внимание общественности к этой проблеме.

В кадре — Б. Галаарид

— Много ли было ли противников?

— Были, были. Говорили, мол, нельзя так обращаться с человеческой верой. Но что теперь — уважая религиозные верования группы людей, всем остальным нужно теперь лишиться права жить в здоровой, безопасной окружающей среды, и позволять разрушать её? Разве не лучше вместо этого бороться против заблуждений, и попутно очищать загаженное? Как же можно говорить о нас плохо? Сознательность у нашего народа хоть и пока мала, но постепенно повышается, и, если хоть ненамного в результате нашей акции увеличится забота о деревьях, это будет уже немалый шаг вперед.

— С каких пор у нас распространился обычай повязывать хадаки? Это шаманистский обычай или ламский? 

— Ни тот, ни тот. Обычая губить живую природу нет ни у кого. Это лишь выражение нашей слепой веры. В поддержании этой практики повинны лжетолкователи религиозных доктрин, выдумывающие разнообразные обычаи и обряды, а также те, кто делает бизнес на чужой вере.

— Когда вы снимаете с деревьев и выбрасываете повязанные на них хадаки, это не вызывает ли гнев нагов? вы не опасаетесь последствий?

— Давайте сравним с человеком. Если ему перетянуть руки и ноги верёвками, перекрыв свободный кровоток, — будет ли ему это в радость? Или он скорее обрадуется тому, что с него сняли путы и спасли от смерти? Говорят, что человек должен в жизни посадить хотя бы одно дерево. Но и спасти от гибели страдающее дерево — тоже доброе дело. А когда делаешь доброе дело, бояться нечего. Моей тёще — уж за восемьдесят лет. Услышав, что мы делаем такую работу, она, прослезившись, сказала: «Детки мои, какое доброе, хорошее дело вы делаете». Какая награда может быть выше такого искреннего признания? Я тогда был очень вдохновлён и горд собой.

— Что вам хотелось бы сказать о людях, которые вешают хадаки?

— Прежде всего нужно говорить о тех ламах и шаманах, а также всевозможных целителях, которые побуждают людей к этому. Они суют отчаявшимся, теряющим последние надежды в руки хадак и отправляют к живому дереву, уверяя, мол, тем, что они обвяжут отпрыски-ветки дерева, тем самым убив их, они сотворят какую-то добродетель. Подумайте, стоит ли или всё же не стоит в будущем вам обращаться за советом к таким людям, которые сами не могут отличить добродетель от ггреха.

— Шаманы в лесах при помощи хадаков очерчивают границы своих «хурэ», в пределы которых не заходят простые люди. А этот обычай откуда пошёл? 


— Это тоже совсем недавнее, ненормальное изобретение. Да, в степи шаманы и правда по традиции выставляют защитные границы места своего шаманства. Они обозначают его границы, расплёскивая молоко, разбрасывая зерно, бечёвками и кожаными ремнями, а закончив свои дела, собирают, что могут, с собой, либо же ставят вокруг камни. Словом, какой бы из этих способов не использовался — вреда природе никакого. Хотелось бы сказать, что было бы очень хорошо возродить в полной мере этот старинный обычай очерчивания «хурэ».

— Каковы ваши дальнейшие планы?

— Будем старательно работать до тех пор, пока движение «Будем любить живую природу» не станет движением масштаба всего общества. Всякая семья по прошествии нескольких суток затевает у себя в доме генеральную уборку. Было бы хорошо, если бы хотя бы по одному дню, весной и осенью, было бы у нас в Монголии официально выделено под такие общенациональные субботники. Это нужная вещь.

— С чего, по-вашему, должен начать человек, любящий свою мать-природу?

— Конечно же, с себя начать. Наша природа — живая, она, как и мы, может страдать, и может радоваться и быть благодарной — если это убеждение войдёт в плоть и кровь человека, он не будет вредить окружающем миру. Противостоять движению по защите окружающей среды может лишь тот, кто не чувствует красоты мира, не гордится заповедной природой своей страны и не понимает необходимости сохранить её для потомков.

Границы шаманского хурэ

— Я слышал вашу лекцию «Наука Вечного Неба» — интересная и очень информативная была лекция. Конечно, не для одного меня, но и для всех, кто на неё пришёл — все узнали для себя много нового, многое осознали. Как распознать в массе расплодившихся в последнее время шаманов подлинных и ложных?

— Давайте начнём с того, что «наука Вечного Неба» — это понятие гораздо более широкое, чем один шаманизм. Это монгольская наука о жизни, о бытии, о мироздании, и о быте, проистекающем из освоения этой науки и соответствующем ей. А шаманство — одна лишь часть этого комплекса.