Первым наставлением, которое преподал Будда Шакьямуни после достижения Пробуждения, было учение о Четырёх благородных истинах. Первая из этих истин — это истина о страдании, которое пронизывает всё бытие. И даже если жизнь полна всяческих удовольствий, да так, что для боли и несчастий не остаётся ни времени, ни места, присутствует смутное осознание того, что это — не навсегда, и однажды обязательно закончится. Поскольку ни у существ, ни у вещей или явлений нет какой-либо внутренней, вечной сущности, и они существуют в силу условий, то когда совпадение этих условий исчерпает себя, они придут к уничтожению. Нет нерушимого, вечного, непреходящего. В мире нет ничего, что могло бы послужить надёжным убежищем от болезней, старости и смерти. Поэтому буддисту не следует цепляться за вещи, состоящие из причин и условий. Последователю школы гелуг каждый день напоминает об этом четверостишие из «Тройной ежедневной молитвы» — цитата из знаменитой «Алмазной сутры»:
На слагаемую вещь
Как на звёзды, огоньки,
Миражи, росу, пузырь,
Сон иль молнию смотри.
Перечисленные здесь образы — это классические буддийские наглядные примеры непостоянства. Подобные переживания, конечно, фиксируются не только в буддийской культуре. Например, воспитанный в лоне христианства тут же вспомнит по этому поводу книгу Екклесиаста. Однако стихотворение иеромонаха Симеона Полоцкого «Преходят вся» неожиданно ярко напомнило мне поэзию Данзанравджи. Это небольшое стихотворение, несомненно, самое пронзительное и трогательное из всего его знаменитого сборника «Вертоград многоцветный» (1678), и настроение его очень тесно переплетается с настроениями немалой части стихотворного наследия прославленного гобийского хутухты. Поэтому мне стало любопытно увидеть перевод этого стиха на монгольский, насколько возможно приближенный к стилю Данзанравджи. Справедливости ради, стоит отметить заранее, что Равджа, пожалуй, не стал бы заканчивать подобное стихотворение на той же пессимистической ноте, что и Симеон. Завершающее четверостишие было бы молитвенным обращением к ламе-избавителю, подателю Учения, что выводит за пределы круговорота бытия.
Биеийн янзын чимэглэл
Болон баярт бүхэн зүйл
Бѳртѳгнѳсѳн сүүдэр мэт
Байхгүй болдог юм
Буухиа мэт хурдан явж
Байран хаана ч үлддэгүй
Бүгд хажуугаар бидэн явна нь
Бас гашуудалтай
Оргон далайн долгиог
Огтлон явж буй онгоц мэт
Оргодол ч шиг яаран гуйж
Ор мѳр үлдээгүй
Хурдан нисэх чадалтай
Хүчин бүргэдтэй ч адил
Харвасан хараагүй сур
Хий хатгаж буй мэт
Дээгүүр явсан үргүй үүл
Дусалгүй алгасан мэт
Дэлхий дээр бүх сайхан юм
Дэмий л доройтдог
Что-либо в мире украшает тело
и на что оку зрети есть весело,
подобне сени все то претекает,
след не остает.
Ли яко гонец скоро пребегаяй
и на един час нигде почиваяй,
вся мимо идут. Печаль оставляют,
не утешают.
Еще подобна кораблю текущу,
морския воды носом си секущу,
иже океан всескоро преходит,
следа не родит.
Мощно и орлу быстру уравняти,
иже есть силен всескоро летати,
и недовидне стреле в цель идущей,
аер секущей.
Напоследок же, яко изчезает
безплодный облак, а не одождает
нив земных; тако все, что в мире красно,
тлится напрасно.
На слагаемую вещь
Как на звёзды, огоньки,
Миражи, росу, пузырь,
Сон иль молнию смотри.
Перечисленные здесь образы — это классические буддийские наглядные примеры непостоянства. Подобные переживания, конечно, фиксируются не только в буддийской культуре. Например, воспитанный в лоне христианства тут же вспомнит по этому поводу книгу Екклесиаста. Однако стихотворение иеромонаха Симеона Полоцкого «Преходят вся» неожиданно ярко напомнило мне поэзию Данзанравджи. Это небольшое стихотворение, несомненно, самое пронзительное и трогательное из всего его знаменитого сборника «Вертоград многоцветный» (1678), и настроение его очень тесно переплетается с настроениями немалой части стихотворного наследия прославленного гобийского хутухты. Поэтому мне стало любопытно увидеть перевод этого стиха на монгольский, насколько возможно приближенный к стилю Данзанравджи. Справедливости ради, стоит отметить заранее, что Равджа, пожалуй, не стал бы заканчивать подобное стихотворение на той же пессимистической ноте, что и Симеон. Завершающее четверостишие было бы молитвенным обращением к ламе-избавителю, подателю Учения, что выводит за пределы круговорота бытия.
Биеийн янзын чимэглэл
Болон баярт бүхэн зүйл
Бѳртѳгнѳсѳн сүүдэр мэт
Байхгүй болдог юм
Буухиа мэт хурдан явж
Байран хаана ч үлддэгүй
Бүгд хажуугаар бидэн явна нь
Бас гашуудалтай
Оргон далайн долгиог
Огтлон явж буй онгоц мэт
Оргодол ч шиг яаран гуйж
Ор мѳр үлдээгүй
Хурдан нисэх чадалтай
Хүчин бүргэдтэй ч адил
Харвасан хараагүй сур
Хий хатгаж буй мэт
Дээгүүр явсан үргүй үүл
Дусалгүй алгасан мэт
Дэлхий дээр бүх сайхан юм
Дэмий л доройтдог
Что-либо в мире украшает тело
и на что оку зрети есть весело,
подобне сени все то претекает,
след не остает.
Ли яко гонец скоро пребегаяй
и на един час нигде почиваяй,
вся мимо идут. Печаль оставляют,
не утешают.
Еще подобна кораблю текущу,
морския воды носом си секущу,
иже океан всескоро преходит,
следа не родит.
Мощно и орлу быстру уравняти,
иже есть силен всескоро летати,
и недовидне стреле в цель идущей,
аер секущей.
Напоследок же, яко изчезает
безплодный облак, а не одождает
нив земных; тако все, что в мире красно,
тлится напрасно.
Комментариев нет:
Отправить комментарий